Издавна рассказывали истории о превращении человека в оборотня и его нападениях на людей.
Одним из злейших врагов человека считался волк. Волки хитры, выносливы. Они охотились преимущественно по ночам, рыская по полям и лесам в поисках добычи, а если волчья стая нападала на поселок или ферму, то защищаться было очень сложно. Поэтому неудивительно, что оборотни были одними из самых страшных созданий. Они сочетали в себе дикость волка и ум человека, что само по себе было ужасающе. Издавна рассказываемые истории о превращении человека в оборотня и его нападениях на людей — многочисленны и ужасны. Один из наиболее ранних рассказов об оборотнях приведен в «Сатириконе» Петрония: «Ницерос (Niceros), будучи в то время слугой, любил женщину по имени Мелисса, недавно овдовевшую жену трактирщика. Как-то вечером, когда его хозяин уехал по делам, Ницерос решил проведать вдову и попросил сво-его друга-солдата пойти вместе с ним. Тот согласился, и они отправились в путь по освещенной луной дороге. Пройдя несколько миль, друзья решили отдохнуть у кладбища. Ницерос сел на ограду и, что-то лениво напевая, при-нялся считать надгробные камни, а солдат, не сказав ни слова, снял с себя всю одежду и бросил ее на обочине. Затем, к удивлению Ницероса, он помочился вокруг своей одежды, описав струей большой круг, как сделал бы это волк, помечая свою территорию. После этого упал на колени и моментально превратился в волка, который, рыча, убежал в лес.
Нет нужды говорить, что Ницерос пришел в ужас. Подойдя к «описанному» кругу, он увидел, что одежда солдата превратилась в камень. Оставшийся до дома Мелиссы путь Ницерос бежал, сжимая в руке меч. Когда он добрал-ся до своей возлюбленной, то еле стоял на ногах и тяжело дышал, а лицо его было белым, как у призрака. Мелисса как могла успокаивала его, а потом сказала: «Если бы ты пришел чуть раньше, то смог бы нам помочь. Во двор забрался волк и охотился за скотом — тут был просто сумасшедший дом». Вдова рассказала, что волку удалось выбраться, но один из рабов копьем попал ему прямо в шею.
Ницерос остался у Мелиссы до утра, хотя так и не сомкнул глаз. Чуть только рассвело, он засобирался домой. На обратном пути остановился на том месте, где вечером лежала одежда солдата, но ничего не обнаружил, кроме кровавого пятна на траве. А когда Ницерос, перепуганный до смерти, отправился навестить товарища, то застал его лежащим в постели. Доктор, стоявший у кровати, перевязывал глубокую рану на шее больного. «Я понял, что он был оборотнем, — сказал Ницерос, — и уже не мог заставить себя сидеть с ним за одним столом, даже под страхом смерти».
В Европе вера способность превращения в животное жила очень давно. Еще Геродот, древнегреческий историк, живший в V веке до н. э., упоминает людей, которые .превращались в волков на несколько Дней каждый год. В XVI веке во Франции подобная вера была столь сильна, что французский парламент принял закон о истреблении оборотней. Эта вера была сильна даже в XIX веке. Французские крестьяне в отдаленных районах страны, боялись выходить из дома по ночам. Они верили, что на них может напасть Луп-Гару — оборотень. Народы северной Германии считали, что произнесение слова «волк» в декабре провоцирует нападение на них оборотней. Датчане считали, что оборотня можно распознать по форме бровей, а древние греки верили, что припадки эпилепсии являются ликантропией...
нападениях на людей — многочисленны и ужасны. Один из наиболее ранних рассказов об оборотнях приведен в «Сатириконе» Петрония: «Ницерос (Niceros), будучи в то время слугой, любил женщину по имени Мелисса, недавно овдовевшую жену трактирщика. Как-то вечером, когда его хозяин уехал по делам, Ницерос решил проведать вдову и попросил сво-его друга-солдата пойти вместе с ним. Тот согласился, и они отправились в путь по освещенной луной дороге. Пройдя несколько миль, друзья решили отдохнуть у кладбища. Ницерос сел на ограду и, что-то лениво напевая, при-нялся считать надгробные камни, а солдат, не сказав ни слова, снял с себя всю одежду и бросил ее на обочине. Затем, к удивлению Ницероса, он помочился вокруг своей одежды, описав струей большой круг, как сделал бы это волк, помечая свою территорию. После этого упал на колени и моментально превратился в волка, который, рыча, убежал в лес.
Ницерос остался у Мелиссы до утра, хотя так и не сомкнул глаз. Чуть только рассвело, он засобирался домой. На обратном пути остановился на том месте, где вечером лежала одежда солдата, но ничего не обнаружил, кроме кровавого пятна на траве. А когда Ницерос, перепуганный до смерти, отправился навестить товарища, то застал его лежащим в постели. Доктор, стоявший у кровати, перевязывал глубокую рану на шее больного. «Я понял, что он был оборотнем, — сказал Ницерос, — и уже не мог заставить себя сидеть с ним за одним столом, даже под страхом смерти».